Кавказский принц 2 - Страница 5

Кроме человеческого фактора, флот раздражал меня и сам по себе. Не пожалев несколько вечеров, я оценил ущерб, нанесенный в двадцатом веке российским флотом его противникам. Сразу выяснилась интересная вещь – он оказался обратно пропорционален водоизмещению! То есть эффективность линкоров и броненосцев можно было отличить от нуля только под микроскопом. Крейсера вроде иногда что-то такое делали… А топили супостатов минзаги, миноносцы и топедные катера. Зато каждый утюг-броненосец тянул на пятнадцать миллионов! Эх, если бы можно было продать их хотя бы за полцены, и на вырученные деньги укрепить границу с Кореей до состояния линии Маннергейма! А так ведь все равно они все окажутся или на дне, или у японцев, но при этом еще сожрут дикую прорву денег на поддержание себя в якобы боеготовности… Да просто утопить их сразу, и то дешевле было бы. А если чуть серьзнее – то никак нельзя сдавать Артур японцам, иначе после войны и на металлолом сдать будет нечего!

В полном соответствии с моей, извиняюсь за выражение, военно-морской доктриной и были сделаны две яхты-катамарана, одна мне, другая Гоше. Это были двухсоттонные суденышки с двухтактными дизелями – такие моторы здесь назывались тринклерами. Каждое имело по четыре движка общей мощностью в шесть тысяч лошадей. На спокойной воде посудинка разгонялась до сорока узлов, но реально можно было рассчитывать на тридцать пять. Заявлены они были как личные ВИП-яхты, но могли нести под брюхом два торпедных аппарата, на поплавках – по трехдюймовке и катапульту для самолета-снаряда на крыше.

Такие кораблики, на мой взгляд, нуждались в соответствующих именах, и я полез в энтомологические справочники – познакомиться с миром мелких водоплавающих насекомых. Но наследник престола почему-то наотрез отказался плавать на личинке всякой водяной мошки и, применив административный ресурс, назвал свою яхту «Мария». Тогда я решил назвать свою в честь какого-нибудь знаменитого утописта и ради интереса спросил нескольких знакомых офицеров, кто такие Мор и Кампанелла. Увы, эти имена им были незнакомы. Кончилось тем, что моя посудина обрела имя «Герасим» – а что, тоже утопист, причем отечественый, Муму вон у него и не булькнула лишний раз.

Так что вскоре мне предстоял вояж на Черное море, где уже переделаный в авианесущий крейсер «Мономах» должен был сплаваться со своей эскадрой, то есть «Машкой» и «Герой». И заодно хотелось посмотреть, как там дела у Налетова с его подводными лодками «Краб» и «Рак». А еще нужно было организовать официальный отряд морской авиации в Севастополе, восемь «Пересветов» были уже переставлены на поплавки. Но до отпуска в Крыму оставался еще почти месяц…

Кстати, подумалось вдруг мне, а не вспомнить ли молодость и не махнуть ли в Крым на мотоцикле? Правда, тут безина в дороге не найдешь, придется «Оку» с цистерной гнать в качестве сопровождения. А почему только одну «Оку»? Пусть едут штуки три, и грузовичок на ее базе, «Нара», в качестве бензовоза. Действительно, и как это я до сих пор не удосужился ударить автопробегом по бездорожью и разгильдяйству? Технику надо испытывать не только на полигоне. Так что отпуск обещает быть насыщенным, а пока…

Вздохнув, я сел разбирать бумаги. Чего там такого интересного пишет его младшее высочество? Хм, что-то тут есть, надо подумать…

Начальник второй летной школы капитан Михаил Романов предлагал летать не только парами «ведущий – ведомый», но и тройками. Мотивировал он это тем, что опытных летчиков у нас очень мало, а новичков, наоборот, много. И что лучше пусть один хоть как-то умеющий летать пилот таскает за собой двоих совсем зеленых, чем они будут летать вдвоем, вообще без присмотра. А в случае необходимости «старики» образуют эскадрилью асов, и там тактической единицей будет двойка.

Я сообразил, что в этом предложении есть и еще один резон. Производство радиостанций хронически отставало от производства самолетов, но если ставить на машины ведомых только приемники, то, похоже, мы выкрутимся. Так что я нацарапал под письмом резолюцию «согласен» и взял следующую бумагу.

Она оказалась весьма своеобразной, я бы даже сказал, зовущей к немедленным действиям. Какой-то аспирант из Московского университета предлагал вместо брони использовать мощное магнитное поле, чтобы оно, значит, тяжелые снаряды просто отклоняло, а легкие вообще запузыривало обратно к противнику. Далее шли полторы страницы какой-то абракадабры, непонятно почему обозванные рассчетами. В конце автор скромно сообщал, что для реализации данного изобретения ему хватит двухсот тысяч рублей.

Я сразу пододвинул папку «в шестой отдел», но с резолюцией на письме слегка замешкался. Сначала, повинуясь душевному порыву, написал было «начистить рыло», но потом чуть подумал, зачеркнул и резюмировал несколько мягче: «разобраться, что за гусь».

Письмо в простом конверте, без адресов и вообще каких-либо надписей, оказалось от моей ненаглядной, то есть вдовствстующей императрицы Марии Федоровны. Там она сообщала мне, что скучает (по условленному с ней набору кодовых фраз это означало «есть новости»), выражала соболезнование моей бесконечной занятости, только благодаря которой я никак не могу выбраться в Питер. Собираюсь по дороге в Ливадию навестить сына, писала дальше Мари.

Хрен с ним, подумал я, что два дня насмарку, нельзя же быть такой свиньей, действительно ведь уже почти два месяца не виделись. Надо с ней как-нибудь помягче, поромантичней, или как там это называется… Книжку, что ли, типа дамского романа прочитать на ночь для расширения кругозора? Может, и не стошнит. Хотя нафиг, она уже достаточно на меня насмотрелась, наверняка понимает, что я за сокровище. Так что раз ее такое устраивает – нечего суетиться, лучше схожу-ка я завтра в цех, где для нее делают бронированную «Оку». Глядишь, и получится успеть к ее приезду, будет чем порадовать даму сердца. А то ведь просто позор – любовница самого инженера Найденова разъезжает в какой-то допотопной карете! И китайский зонтик обязательно надо подарить, а то такой пока есть только у другой императрицы, не вдовствующей.